Илларион Эманов
Илларион Эманов
ИЛЛАРИОН ЭМАНОВ - ВЛЮБЛЕННЫЙ В АРТЕЛЬНУЮ ЗЕМЛЮ
Отчего это я проснулся, сразу даже не понял. Наверное, сквозь сон слышал, как хозяин надевал свои излюбленные кирзовые сапоги и, кажется, даже кряхтел. Потом он фыркал прямо за печкой около умывальника. Налил из самовара остывший чай и выпил. Полностью я проснулся лишь после того, как хлопнула дверь и уже в сенях раздались гулкие шаги. Семья - хозяйка Мария Федоровна и сын-девятиклассник Вася - спала непробудным сном. Ведь еще и солнце не взошло. Такая тишина и такая мягкость во всем. Лишь под окном воробьи судачат, да скворец со скворчихой перекликаются.
Еще вчера вечером Илларион Дмитриевич предупредил, что по вечерам не так уж долго засиживается, лучше встать раньше: оно, утро-то, мудренее...
- Выеду куда, позвоню, и обязательно возьму с собой. А так не торопитесь, спите спокойно, - напутствовал меня на сон вчера.
Ушел. Там он, в правлении. Знаю, снова просмотрит намеченные бригадирам наряды, потом поговорит с ними: кучкопамашский бригадир обычно чуть ли не с председателем сам приходит в правление, агроном обязательно прибудет, а с другими нужно поговорить по телефону. В обычае у председателя - накануне иметь четкое представление о трудовой жизни колхоза на следующий день. За миг припомнил в памяти вчерашнее...
Званый, не званый, но гостем я, пожалуй, оказался почти нахальным. На иное рассчитывать было нечего: знал, что Илларион Дмитриевич про себя не расскажет и вряд ли позволит, чтобы написали о нем в газете.
- Что писать обо мне! О животноводах, других колхозниках пишите - я-то при чем. Недостатков - уйма, кройте во всю! - такое у него я слышал и раньше, когда приходилось бывать в колхозе "Авангард" по заданию редакции.
А на сей раз нужен был для газеты именно он, председатель Эманов. Нужен был он, потому что есть что рассказать о нем, есть чему у него поучиться. И получилось прекрасно, к нему напросился в гости на целых два дня с таким условием: ни на шаг не отставать за это время, но не надоедать вопросами, не мешать ничем. Как говорят, "нашенское взяло".
Мы с фотокорреспондентом попросили Эманова поднять выше козырек кепки. А то у него привычка - надвинет на самые брови, мохнатые, выгоревшие от солнца, поношенную кепку и ходит. А для снимков - это не подходит. Кое-как поддался он нашим уговорам, чтобы в более надлежащем виде сняться, ведь район готовился отмечать его шестидесятилетие.
Перед заходом солнца мы пришли к нему домой, побрился он и постригся. Так и сказал: на кой черт бородатым да волосатым сниматься. Добродушно ругая нас, подчинился, сел перед объективом.
И уже поздним вечером я наблюдал за ним, как после дневных председательских забот "отдыхал" этот непоседа-человек: надел рукавицы, старый пиджачок и пошел на огород. Там днем кто-то из соседей вспахал участок (хозяину некогда), жена сама начала боронить. Но бодрее зашагала лошадь под опытной рукой, бодро ходил рядом с бороною сам хозяин - человек, столь влюбленный в жизнь.
Смотрел я, наблюдал за ним и в мыслях рождались картины от дневных впечатлений, как он, председатель Эманов, объезжал колхозные владения.
На старозаводском поле вручную разбрасывали минеральные удобрения. Илларион Дмитриевич издали заметил, что работают как-то по-разному. Подходит к женщинам: одни лопатой веют по ветру, другие из ведер сеют. Где-то удобрение ложится ровно, а где-то лишь пестрит.
- Не знаем, как вам угодить-то, - грубо отвечает на упрек одна из женщин.
- Почему мне? - гневится председатель. - Вы же работаете на самих себя.
Вскоре разговор смягчился. И уже вопросы колхозниц, умные, дельные советы председателя. Ведь время такое: самим колхозникам огород нужно вспахать, картошку посадить. Все будет сделано, обещает руководитель. У колхозников жизнь должна стать лучше - это его долг. Сперва надо заботиться о колхозе, потом о приусадебных участках.
До начала работы правления мы объездили все колхозные поля.
В правлении нас встретил председатель районного комитета народного контроля. И сразу "контролирующие" упреки: где гуляете до сих пор, почему около правления куча семенного картофеля...
Эти и другие придирки не удержали председателя:
- Вы что контролируете? Попросите журналиста рассказать, где мы были, что делали.
- Отвечать будете на заседании бюро райкома! - твердит районный контролер. - Еще посмотрим, какой юбилей тебя ожидает.
Не стерпел и я. Затем об этом рассказал и в райкоме. Защитили Эманова. А то как же. Самый примерный - такова была оценка его работы у большинства в районе.
Вчерашний день прошел у Эманова в заботах. Надо было сыну Михаилу письмецо в армию написать. Навестить бы хоть дочку Лиду. Да поиграть с внучатами. Внуку Толику в Семеновскую спецшколу нужно послать весточку. Но усталость взяла свое. Ведь возраст.
Успеет ли сегодня хоть что-либо из личных дел сделать. Артельные-то дела он успевает выполнить все. Правда, еще много, очень много остается на завтра, послезавтра, на потом. Ведь жизнь продолжается. Очень много дел впереди. Очень много забот во имя последующих тысяч и тысяч этих бесконечных "завтра". Ведь время-то какое - год юбилейный. И радость в душе какая - шестьдесят исполнится.
И как-то вторя этим мыслям, председательской вере, его заботам, совсем рядом с деревней Кораксола на бархатных волнах изумрудной озими раздается перепелиная песня, обещающая хлеборобу много-много удач, отменный урожай:
Будет, бу-дет.
Послесловие
Это сокращенный текст очерка, опубликованного в газете "Колхозная правда" 27 мая 1967 года. К тому времени уже пятнадцатый год председательствовал в "Авангарде" Илларион Дмитриевич Эманов. "Настоящий мужик", - говаривали о нем знающие. Зимой часто ходил пешком на разные заседания в райцентр. Ни разу не заходил в столовые - еду брал с собой. Наденет фуфайку, засунет за пояс рукавицы - и был таков. Не любил и журналистов, и поучающих разных руководителей. На одном из отчетных собраний постановили: наполовину увеличить зарплату председателю. Настоял он на старом. Никаких прибавок. А колхоз поднимался на глазах. Передовым было хозяйство и по производству молока, мяса, и по получению урожайности. Передовики района - большинство из "Авангарда".
Первый секретарь обкома партии П.В.Ураев настоял на том, чтобы забота была проявлена о руководителях хозяйств. Их посылали отдыхать, лечили, учили.
Послали в санаторий и Эманова. Не стерпел - сбежал уже через неделю. Кое-как настояли на его юбилейных торжествах. К тому времени он уже имел правительственные награды. Чувствуя заботу, подчинился. После завершения посевных работ во дворе Янситовской школы были торжества по поводу юбилея И.Д.Эманова.
Вскоре председатель был оформлен на пенсию. На его место встал бывший инженер хозяйства Александров, затем второй, третий. Как дурной конь, учуяв ослабленные вожжи, начал распадаться колхоз. По просьбе колхозников Иллариона Дмитриевича снова избрали во главе хозяйства. Но многое уже было упущено. И возраст настигал свое. Не стал хозяйничать бывший председатель, еле уговорил, чтобы отпустили его.
Так и получилось. Последние годы он тихо проживал в своем доме. Но не сидел без колхозного дела.
Забытый тогдашними колхозными руководителями, тихо умер И.Д.Эманов. Схоронили его родные, соседи без особых почестей.
Ныне пенсионер, тогдашний председатель колхоза "Передовик" И.О.Оразаев всегда настаивал на том, чтобы я написал о председателе Эманове, очень понравились мои материалы о колхозе. Мой ответ был один: обязательно будет! Но когда, как...
Время шло. И колхозы ушли в прошлое...
Сегодня из ветеранов руководителей хозяйств могу назвать лишь шоруньжинца Геннадия Григорьева.
Так требует жизнь. Как перепелиная песня, хочется сказать: будет, бу-дет...
Отчего это я проснулся, сразу даже не понял. Наверное, сквозь сон слышал, как хозяин надевал свои излюбленные кирзовые сапоги и, кажется, даже кряхтел. Потом он фыркал прямо за печкой около умывальника. Налил из самовара остывший чай и выпил. Полностью я проснулся лишь после того, как хлопнула дверь и уже в сенях раздались гулкие шаги. Семья - хозяйка Мария Федоровна и сын-девятиклассник Вася - спала непробудным сном. Ведь еще и солнце не взошло. Такая тишина и такая мягкость во всем. Лишь под окном воробьи судачат, да скворец со скворчихой перекликаются.
Еще вчера вечером Илларион Дмитриевич предупредил, что по вечерам не так уж долго засиживается, лучше встать раньше: оно, утро-то, мудренее...
- Выеду куда, позвоню, и обязательно возьму с собой. А так не торопитесь, спите спокойно, - напутствовал меня на сон вчера.
Ушел. Там он, в правлении. Знаю, снова просмотрит намеченные бригадирам наряды, потом поговорит с ними: кучкопамашский бригадир обычно чуть ли не с председателем сам приходит в правление, агроном обязательно прибудет, а с другими нужно поговорить по телефону. В обычае у председателя - накануне иметь четкое представление о трудовой жизни колхоза на следующий день. За миг припомнил в памяти вчерашнее...
Званый, не званый, но гостем я, пожалуй, оказался почти нахальным. На иное рассчитывать было нечего: знал, что Илларион Дмитриевич про себя не расскажет и вряд ли позволит, чтобы написали о нем в газете.
- Что писать обо мне! О животноводах, других колхозниках пишите - я-то при чем. Недостатков - уйма, кройте во всю! - такое у него я слышал и раньше, когда приходилось бывать в колхозе "Авангард" по заданию редакции.
А на сей раз нужен был для газеты именно он, председатель Эманов. Нужен был он, потому что есть что рассказать о нем, есть чему у него поучиться. И получилось прекрасно, к нему напросился в гости на целых два дня с таким условием: ни на шаг не отставать за это время, но не надоедать вопросами, не мешать ничем. Как говорят, "нашенское взяло".
Мы с фотокорреспондентом попросили Эманова поднять выше козырек кепки. А то у него привычка - надвинет на самые брови, мохнатые, выгоревшие от солнца, поношенную кепку и ходит. А для снимков - это не подходит. Кое-как поддался он нашим уговорам, чтобы в более надлежащем виде сняться, ведь район готовился отмечать его шестидесятилетие.
Перед заходом солнца мы пришли к нему домой, побрился он и постригся. Так и сказал: на кой черт бородатым да волосатым сниматься. Добродушно ругая нас, подчинился, сел перед объективом.
И уже поздним вечером я наблюдал за ним, как после дневных председательских забот "отдыхал" этот непоседа-человек: надел рукавицы, старый пиджачок и пошел на огород. Там днем кто-то из соседей вспахал участок (хозяину некогда), жена сама начала боронить. Но бодрее зашагала лошадь под опытной рукой, бодро ходил рядом с бороною сам хозяин - человек, столь влюбленный в жизнь.
Смотрел я, наблюдал за ним и в мыслях рождались картины от дневных впечатлений, как он, председатель Эманов, объезжал колхозные владения.
На старозаводском поле вручную разбрасывали минеральные удобрения. Илларион Дмитриевич издали заметил, что работают как-то по-разному. Подходит к женщинам: одни лопатой веют по ветру, другие из ведер сеют. Где-то удобрение ложится ровно, а где-то лишь пестрит.
- Не знаем, как вам угодить-то, - грубо отвечает на упрек одна из женщин.
- Почему мне? - гневится председатель. - Вы же работаете на самих себя.
Вскоре разговор смягчился. И уже вопросы колхозниц, умные, дельные советы председателя. Ведь время такое: самим колхозникам огород нужно вспахать, картошку посадить. Все будет сделано, обещает руководитель. У колхозников жизнь должна стать лучше - это его долг. Сперва надо заботиться о колхозе, потом о приусадебных участках.
До начала работы правления мы объездили все колхозные поля.
В правлении нас встретил председатель районного комитета народного контроля. И сразу "контролирующие" упреки: где гуляете до сих пор, почему около правления куча семенного картофеля...
Эти и другие придирки не удержали председателя:
- Вы что контролируете? Попросите журналиста рассказать, где мы были, что делали.
- Отвечать будете на заседании бюро райкома! - твердит районный контролер. - Еще посмотрим, какой юбилей тебя ожидает.
Не стерпел и я. Затем об этом рассказал и в райкоме. Защитили Эманова. А то как же. Самый примерный - такова была оценка его работы у большинства в районе.
Вчерашний день прошел у Эманова в заботах. Надо было сыну Михаилу письмецо в армию написать. Навестить бы хоть дочку Лиду. Да поиграть с внучатами. Внуку Толику в Семеновскую спецшколу нужно послать весточку. Но усталость взяла свое. Ведь возраст.
Успеет ли сегодня хоть что-либо из личных дел сделать. Артельные-то дела он успевает выполнить все. Правда, еще много, очень много остается на завтра, послезавтра, на потом. Ведь жизнь продолжается. Очень много дел впереди. Очень много забот во имя последующих тысяч и тысяч этих бесконечных "завтра". Ведь время-то какое - год юбилейный. И радость в душе какая - шестьдесят исполнится.
И как-то вторя этим мыслям, председательской вере, его заботам, совсем рядом с деревней Кораксола на бархатных волнах изумрудной озими раздается перепелиная песня, обещающая хлеборобу много-много удач, отменный урожай:
Будет, бу-дет.
Послесловие
Это сокращенный текст очерка, опубликованного в газете "Колхозная правда" 27 мая 1967 года. К тому времени уже пятнадцатый год председательствовал в "Авангарде" Илларион Дмитриевич Эманов. "Настоящий мужик", - говаривали о нем знающие. Зимой часто ходил пешком на разные заседания в райцентр. Ни разу не заходил в столовые - еду брал с собой. Наденет фуфайку, засунет за пояс рукавицы - и был таков. Не любил и журналистов, и поучающих разных руководителей. На одном из отчетных собраний постановили: наполовину увеличить зарплату председателю. Настоял он на старом. Никаких прибавок. А колхоз поднимался на глазах. Передовым было хозяйство и по производству молока, мяса, и по получению урожайности. Передовики района - большинство из "Авангарда".
Первый секретарь обкома партии П.В.Ураев настоял на том, чтобы забота была проявлена о руководителях хозяйств. Их посылали отдыхать, лечили, учили.
Послали в санаторий и Эманова. Не стерпел - сбежал уже через неделю. Кое-как настояли на его юбилейных торжествах. К тому времени он уже имел правительственные награды. Чувствуя заботу, подчинился. После завершения посевных работ во дворе Янситовской школы были торжества по поводу юбилея И.Д.Эманова.
Вскоре председатель был оформлен на пенсию. На его место встал бывший инженер хозяйства Александров, затем второй, третий. Как дурной конь, учуяв ослабленные вожжи, начал распадаться колхоз. По просьбе колхозников Иллариона Дмитриевича снова избрали во главе хозяйства. Но многое уже было упущено. И возраст настигал свое. Не стал хозяйничать бывший председатель, еле уговорил, чтобы отпустили его.
Так и получилось. Последние годы он тихо проживал в своем доме. Но не сидел без колхозного дела.
Забытый тогдашними колхозными руководителями, тихо умер И.Д.Эманов. Схоронили его родные, соседи без особых почестей.
Ныне пенсионер, тогдашний председатель колхоза "Передовик" И.О.Оразаев всегда настаивал на том, чтобы я написал о председателе Эманове, очень понравились мои материалы о колхозе. Мой ответ был один: обязательно будет! Но когда, как...
Время шло. И колхозы ушли в прошлое...
Сегодня из ветеранов руководителей хозяйств могу назвать лишь шоруньжинца Геннадия Григорьева.
Так требует жизнь. Как перепелиная песня, хочется сказать: будет, бу-дет...
